Руководитель отдела по реализации проектов благотворительной организации «БлизкиеДРУГие» Мария Иклюшина рассказала о фонде и новогодней благотворительной вечеринке «Вместе». Мероприятие состоится 21 декабря в Коммунаре.
− Мария, чем Ваша организация отличается от других добровольческих служб?
− Наш фонд «БлизкиеДРУГие» создан для поддержки людей с множественными нарушениями развития. Он небольшой, ему только три с половиной года, но мы потихоньку растем. Наша особенность – оказание помощи другим благотворительным обществам. Не так часто мы собираем средства на какого-то конкретного ребенка, большее внимание уделяется программам для детского дома в Павловске, психоневрологических интернатов для взрослых в Петербурге и семей с особенными детьми. Это наша узкая целевая группа – множественная физическая и психологическая инвалидность.
− Когда Вы поняли, что ваше призвание − помогать другим?
− На самом деле, я не могу сказать, что увидела в этом свое призвание. Восемнадцать лет назад я попала в детский дом-интернат в Павловске как волонтер. Я помню, как координатор водил меня по группам, было очень страшно. И после первого визита я решила, что больше никогда туда не вернусь. Но потом задумалась: а как же там работают другие? Они же справляются. Значит есть в этом что-то такое, чего я не знаю или еще не понимаю. В следующий визит волонтер попросил меня взять на руки одного из детей. Как сейчас помню, это была маленькая девочка. Она заулыбалась, и я поняла, насколько малышка рада простым объятиям. И знаете, как в фильме, у меня в голове сразу зазвучала музыка и внутри зародилось это доброе теплое чувство. С тех пор я каждый день подрабатывала в том доме по будням, так это и началось.
−Да, намерения «БлизкихДРУГих» искренние, но сейчас вокруг полно мошенников. Создается множество «липовых» акций по сбору средств на лечение. Поступали ли в Вашу сторону обвинения, что фонд играет на чувствах неравнодушных людей, чтобы наживаться на их пожертвованиях?
− Для нас это обычная история. В России общество только привыкает к благотворительности, и нужно сказать, что здесь она порядком дискредитирована из-за таких вот «фондов». Но в нашей организации ведется учет каждой копейки. Я не знаю других общественных структур, которые государство проверяло бы тщательнее, чем благотворительные фонды. Даже если присвоение возможно, это очень сложно сделать. С другой стороны, в интернете полно статей из разряда «как отличить честный фонд от мошенников», значит, людям становится интересна эта тема. Другой вопрос − доверие. Не веришь – не давай, не хочешь − не помогай, здесь больше нечего сказать.
− «БлизкиеДРУГие» дважды выиграли президентский грант в 2017 и 2019 году. Контролирует ли государство применение этих полученных средств? Во что Вы их вложили?
− Конечно, ведется отчетность и строгий контроль за исполнением всех обязательств и намеченного в заявке. Первый грант мы получили для проекта «Юридическая поддержка», который уже прошёл. Второй вложен в нынешний проект «Доступный 21 век» − акции и мероприятия, которые способствуют социальной интеграции людей с инвалидностью. Например, этим летом мы начали вести блог. Ребята сами записывают для него видео, рассказывают о себе: «Да, я такой, я есть, и я живу». Одна из девушек – постоянная участница этого блога – недавно выложила видео о своем походе на футбольном матч. Да, она на коляске, да, отличается от других, но тусуется, отрывается и хорошо проводит время, как и все ее сверстники.
−Находят ли эти видео отклик? Стало ли больше желающих «волонтерничать»?
− На самом деле, мы только начинаем. Но в соцсетях уже видна положительная динамика – просмотры, комментарии. Поэтому мы надеемся, что эта идея в скором времени выйдет на более высокий уровень, привлечет новых добровольцев.
− «Дом на воле» − тоже один из интересных и значимых проектов, стартовавших не без вашей помощи. В чем отличие этого «Дома» от интерната?
− Это проект благотворительной организации «Перспективы», которую мы также поддерживаем. Он в какой-то степени уникален, хоть в России таких «Домов» потихоньку становится все больше. Основная суть – создание альтернативы психоневрологическим интернатам. В интернате человек живет еще с тысячей людей в одном здании, где нет ничего своего, личного, в том числе и выбора. В то же время, сопровождаемая форма проживания «Дома» в Раздолье подразумевает обычную жизнь. Сейчас там семь жильцов, с которыми все время находятся социальные педагоги, но по факту они лишь помогают в бытовых вопросах. Ребята сами решают, когда им гулять и что приготовить на ужин. Это не существование в закрытых стенах учреждения, которое сродни больнице и тюрьме одновременно, и выбраться оттуда непросто. В интернаты люди поступают после совершеннолетия и, как правило, остаются в них до конца своей жизни.
− Вы с коллегами проводите много мероприятий, и «Новогодняя вечеринка» – одно из них. Она действительно оказалась продуктивной, раз вы решили устроить ее повторно, но в этом году уже не для Алены, а для Феди?
− Объёмы, собранные на прошлой вечеринке, были не такими большими − около двадцати тысяч рублей. Дело в том, что я живу в Коммунаре всю свою жизнь и восемнадцать лет работаю в сфере помощи людям с инвалидностью, но про Алену и Федю я узнала только в прошлом году. У Алены ДЦП, а у Феди диагностировали множественные нарушения развития, он не ходит и не разговаривает. И мы совместно с Анной Оснач, директором фонда «Счастливое будущее» города Коммунара, организовали первую Новогоднюю вечеринку, чтобы поддержать ребят. Плюс, лично для меня важно само привлечение людей к благотворительности. Мы могли провести вечер и в любое другое время, просто так сложилась. В этот раз собираем средства для Феди. Алене сейчас уже девятнадцать лет, очень умная и классная девочка, учится дистанционно на юриста. Кроме того, она сама уже помогает в местном фонде в Коммунаре, стала волонтером, ведет социальные сети фонда и участвует в акциях.
− Как вы привлекаете артистов для своего праздника?
− Я обратилась к своим знакомым музыкантам, которые живут или жили в Коммунаре раньше. Один из них – Павел Галактионов, который обещал также привести своих учеников – группу «Ля Дебошъ».
− Как сейчас обстоят дела с добровольцами? Какая возрастная категория волонтеров самая большая?
− Конкретно наш фонд привлекает помощников в основном на мероприятия. Сейчас есть ребята, которые помогают на регулярной основе, есть разовые участники. Волонтеры, которые работают непосредственно с подопечными, обычно идут от организаций, которые мы поддерживаем – «Перспективы», «Шаг навстречу». Касательно акций, то здесь у нас больше волонтеров постарше. Например, добровольческая служба «Волонтер 35+», которая активно и часто с нами сотрудничает. Работники агентства недвижимости «Итака» – наши главные помощники на всех мероприятиях, уже «бывалые». Если говорить о цифрах, то возраст варьируется от восемнадцати до пятидесяти пяти лет.
− Вы оставили волонтёрскую деятельность и уже не ездите по детским домам и проектам, чтобы поиграть с детьми?
− Просто сейчас у меня своя работа. Мы как фонд ищем средства, организуем акции, а наши коллеги – педагоги, психологи – в проектах уже конкретно занимаются с ребятами. Я уже реже участвую, не так много времени на это, но если удается, то всегда получаю много вдохновения и мотивации к работе. Иногда даже думаешь: «Все! Пора съездить и еще раз вспомнить, ради чего ты все это делаешь».
− Чего бы Вам хотелось для своего фонда в наступающем году?
− Находить еще больше сред, чтобы оказывать еще больше помощи − это главная работа фонда. Хочется, чтобы больше людей узнавали о наших ребятах, о том, какие они и как живут. Наверняка есть много людей, которые никогда не бывали в детских домах. Также, как и я восемнадцать лет назад, они не догадываются, что такие люди вообще существуют совсем рядом с ними.
− Почему Вы решили начать активное привлечение людей к помощи именно с Коммунара? Почему не сразу в Санкт-Петербурге?
− Я хочу, чтобы мой город, в котором я живу всю жизнь, был добрым. Чтобы люди перестали зацикливаться только на своих проблемах и посмотрели вокруг на тех, кто рядом. Думаю, в таких маленьких городках и в регионах в принципе людям сложнее живется материально. Отсюда и разная реакция на благотворительность. И к сожалению, в позапрошлом году акция в поддержку Феди, в которой я еще не участвовала, встретила столько негатива, грязи и предрассудков о том, что родители − наркоманы и алкоголики. Это все полнейшая чушь! Мне хочется привлечь внимание к этой истории, потому что этой семье действительно нужна помощь. Я понимаю, что пока мы не соберем большой суммы на таком маленьком мероприятии, как «Новогодняя вечеринка». Может быть, некоторые из горожан вообще первый раз примут участие в таком мероприятии.
− Вы говорите, что общественность начинает замечать таких особенных людей, а благотворительность становится все более привычным явлением. Но случай с Фединой акцией говорит об обратном. Может, все-таки наша страна еще не прониклась достаточным доверием к фондам?
− Понятно, что в сравнении с Западом, где каждый второй гражданин принимает участие в благотворительности, наша страна еще далека от совершенства. Но мы также развиваемся в лучшую сторону. Я думаю, что важно то, какой ты человек. Безусловно, играет роль, живешь ты в достатке, или тебе нужна материальная помощь, и тут уже не до благотворительности. Помогать, конечно, нужно по силам. Если у тебя есть лишний рубль – пожертвуй его. Это не мелочь, это тоже ценность. Из маленьких сумм складываются большие, а из больших сумм – большая помощь.
− В чем вы видите толчок к развитию благотворительности в нашей стране?
− Это все равно идет изнутри – либо ты хочешь помогать, либо нет. Даже если человек не хочет связываться с фондами, но, допустим, поможет своей соседке-пенсионерке – это же тоже хорошо. Если мыслить шире, когда государство начнет лучше решать наши социальные вопросы, тогда, может, людям и не нужно будет так много помощи, а вопрос пожертвований перестанет быть проблемным для россиян. Но главное – это внутренний порыв человека помогать. Ведь все в этой жизни возвращается, как говорят, «что посеешь, то и пожнешь». Надо понимать, что и с тобой может произойти что угодно, но люди у нас часто думают: «У меня все хорошо, и ничего не случится, моя хата с краю». А вокруг множество тех, кому необходимо наше участие, ведь беда может случится с каждым. И если такое происходит, хочется верить, что и тебе в свое время помогут. Эта мысль пришла ко мне, когда однажды я задумалась: в чем смысл моей работы? Зачем я это делаю? И я поняла, что хочу жить в безопасности и доброте, когда сама буду пожилая и недееспособная. Что может кардинально изменить отношение людей к благотворительности? Пусть это звучит наивно, им, как и мне, надо захотеть жить в добром обществе, где каждый может получить поддержку. Я надеюсь, что Коммунар станет городом, в котором таких людей будет все больше и больше.
Александра Коленкова