«Александр Николаевич, это ведь твоя яхта на фотографии?» – задал я вопрос собеседнику. Александр Николаевич Желтухин улыбнулся: «Нет, мои стоят в гараже. А это яхта брата. Каждый год мы ездим к нему в гости в Нижегородскую область, вот там и ходим на яхте по озеру».

Ну, а дальнейший его рассказ ещё больше убедил меня в том, как мало мы порой знаем о тех, с кем годами живём рядом. Яхты строил ещё отец Александра. Передал свои навыки и сыновьям. Оказывается, и сейчас в гараже у Александра Николаевича стоят две яхты. Одну мы все могли видеть во время шествия праздничной колонны в День города. А вторая, размером больше, прототип знаменитого «Летучего голландца».

К сожалению, на Ижоре мы яхты не увидим, осадка не позволяет. Лишь однажды вышла яхта Александра Николаевича в плавание в нашем «море», детей в карьере в Монделево катали. Летом на трейлере яхту увозят на Ладогу, на зимовку она снова возвращается в гараж.

А вот на фотографии предки Александра. С трудом читаемая паспортная книжка его бабушки, урожденной Красильниковой Евлампии Лаврентьевны, жены Надворного советника Желтухина Аполлона Фёдоровича. Саша Желтухин в детском саду, а вот уже и школа. Пионерский лагерь.

Фотографии отложены в сторону, включен диктофон, и по моей просьбе Александр Николаевич Желтухин рассказывает о себе.

– В посёлок Коммунар я приехал в 1970 году из города Таганрога. С отличием окончил на родине металлургический техникум, и это дало мне право выбрать институт для дальнейшей учёбы. Выбрал Ленинградский университет, кафедра этики и эстетики философского факультета. К сожалению, один-единственный экзамен сдал на четвёрку, и меня не приняли. В Василеостровском комитете комсомола предложили поработать по специальности годик и поступать на заочное отделение. Дали направление на бумажную фабрику «Коммунар», – Александр Николаевич улыбнулся в ответ на мой недоуменный взгляд. В металлургическом техникуме учат на специалистов-бумажников?

– Моя специальность была – прокатчик, а в райкоме комсомола решили, что металлург-прокатчик и бумажник-накатчик – это одно и тоже. Вот так и попал я на бумажную фабрику. Оформился на работу, Ольга Федоровна Нефедьева, начальник ЖКХ, выдала мне матрас и подушку, и направился я в общежитие, в знаменитый «Зелёный крокодил». Улица Школьная, дом три. Жили весело. Целый год отработал во втором цеху на бумагоделательной машине номер десять накатчиком. Товарищи по работе быстро помогли мне переквалифицироваться из прокатчика в накатчики. Командовал цехом Владимир Фёдорович Степанов, а бригадиром у меня был машинист Семёнов Николай. Подготовился, успешно сдал экзамены и поступил, как и хотел, на факультет философии.

Женился, дали нам сначала одну комнатку в левом флигеле пожарной части, здание которой до сих пор стоит на берегу Ижоры. Родился ребёнок, получили ещё одну комнату. Жили в пожарке четыре семьи. Газ, свет были, туалет на улице. Ничего, жить было можно. Осенью пришла повестка, призвали меня на службу в Советскую Армию. Сначала отправили в сапёрную учебную часть в посёлок Песочный, а потом оказался в хозяйственном взводе в Академии тыла и транспорта на Васильевском острове. Там и присягу принял. Через год вступил в комсомол, получил звание сержанта. Так как у меня уже был ребёнок, в увольнение меня отпускали часто. Служили спокойно. Как таковой дедовщины у нас не было. Работали все одинаково, но уважение «старикам» оказывали. Подошло время демобилизации, предложили мне остаться на сверхсрочную службу. Отказался и вернулся в Коммунар. Стал искать работу, которая позволяла бы совмещать и работу, и учёбу. Устроился в ЖКХ слесарем-теплотехником. Руководила жилищным хозяйством в то время Анучина Раиса Ивановна. Отправили меня в напарники к Николаю Ивановичу Пищику. Пролазили с ним все дома Коммунара, от подвала до крыши, показал Николай Иванович мне всё, что могло мне помочь быстрей освоится на новом месте работы.

Мало кто из жителей, проходя двором мимо здания, где сегодня располагается наше почтовое отделение, обратит внимание на железную дверь в середине здания. Вот за этой дверью в то время располагалась бойлерная, из которой и поступало тепло во все дома посёлка. Стояли четыре тяжёлых бойлера. Система была очень капризная, малейшая утечка фиксировалась. Дежурить в бойлерной в отопительный сезон приходилось круглосуточно. К сожалению, мой учитель вскоре умер, я остался один. В комнату в пожарной части, где тогда жила моя семья, провели телефон. Подымали меня телефонные звонки и днём и ночью. Да ещё надо было четыре раза в неделю ездить в университет на занятия. Домой попадал уже ночью. Было тяжело, здорово помогал в работе Цвелёв Олег Сергеевич, инженер ЖКХ. Бойлерную вскоре закрыли, тепло посёлок получал уже от фабрики.

Не могу не вспомнить и аварию семьдесят седьмого года. Возвращаюсь вечером с занятий, штормовой ветер раскачивает электричку. Подъезжаем на автобусе к посёлку, нигде ни огонька. Город в темноте. Мороз в ту зиму лютовал, да и шквалистый ветер выдувал из зданий остатки тепла. Батареи в домах остывали. Подняли всех, фабрика сняла рабочих со смены. Сливали воду из систем отопления, но не везде успели. На улицах Гатчинской и Садовой трубы в домах прихватило морозом. Дней пять-шесть работали на износ. Покемаришь за столом, чем-то перекусишь – и вперёд. А что делать, посёлок замерзал. Где-то обходились сварочными работами, но и поменять пришлось немало труб. Несколько суток, не считаясь со временем, работали, но вернули тепло в посёлок.

Знал я тогда систему внутреннюю и наружную досконально. Бывает, и сейчас звонят, спрашивают. Конечно, сейчас многое изменилось. В домах установили системы подкачки, а тогда было всё гораздо сложнее. Если, допустим, дома на Садовой протопить как следует, замёрзнет больница. Её, кстати, обслуживал тоже я. Когда город принимал жилой фонд у фабрик, в приёмной комиссии был и я. Проблем было много. Где-то были разморожены байпасы на водомерных узлах. В стенах зияли дыры.

Тогдашний начальник ЖКХ города, Черников Сергей Сергеевич, предложил мне в уже городском хозяйстве должность старшего инженера по содержанию жилого фонда. Бригада была из тринадцати человек, располагались мы в ныне снесенном деревянном здании бывшей поликлинике в центре. Оборудовал там мастерскую, склад. Да и почти в каждом доме Коммунара у меня были небольшие мастерские, оборудованные в теплопунктах. Лежали там материалы, инструмент. Случись что – всё под рукой, никуда бежать не надо.

А ведь раньше, ещё при Советском Союзе, мы обслуживали не только жилой фонд. Старая больница (сейчас там музыкальная школа), уже снесенная поселковая баня тоже были под нашим присмотром. Директор бани, Нина Ивановна Московченко, разрешала нам, живущим в пожарной части, в дни, когда баня не работала, и простирнуть что-то по мелочи. Выручали друг друга.

В семьдесят пятом году меня вызвали в партком, и сказали, что меня хотят выдвинуть в депутаты райсовета. Я дал своё согласие. Прошли собрания, люди меня поддержали. В семьдесят шестом стал членом партии. Предложили возглавить комсомол фабрики. Было непросто повести за собой молодёжь. Тяжело было завоевать у ребят авторитет после того, как здесь были лидерами такие уважаемые в молодёжной среде люди, как Шаманов Сергей Иванович, Чикислов Сергей Михайлович, Анатолий Ершов. Субботники были серьёзные. Шёл к директору фабрики Иванову Анатолию Ивановичу, нам давали работу, фабрика платила за выполнение работы деньги. На эти деньги мы покупали спортинвентарь, организовывали экскурсии, покупали что-то для подшефного Сиверского детдома. Праздники отмечали в столовой. Сейчас там дом творчества. Сотрудничали плотно с Романовым Владимиром Петровичем, не только на стадионе кипела жизнь. Появилась база отдыха в Сабске, сменами туда выезжали на отдых. И слёты туристические там же проводили.

И в Сибирь ненадолго судьба забросила. Закончил университет, уговорил меня представитель из Томска поработать в местном институте. Согласился, жена вроде и не против была. Приехал, поселили в комнатке на четверых. Работал, начал заниматься диссертацией. Жена пишет, подошла очередь на квартиру, а в месткоме сомневаются: Желтухин-то вернётся?

Вернулся, дали нам двухкомнатную квартиру на Клубном переулке, дом 6. Снова устроился на работу в ЖКХ, направили работать на Комсомол. Хозяйство досталось в плачевном, если не сказать хуже, состоянии. Идёшь по чердаку или подвалу, страшно трубы рукой трогать. Да и баня на Комсомоле была не в лучшем состоянии.

Избрали меня секретарём территориальной Коммунаровской партийной организации. Вот и наводили с инженером Михаилом Фёдоровичем Бормотовым порядок. Руководила ЖКХ в те года Олова Мария Ивановна. Непросто было, рабочие разбегались. Достало всё это, зарплата не ахти, семью надо содержать.

Решил поработать по своей основной специальности. Приехал в город Колпино на Ижорский завод. С трудом, но взяли вальцовщиком на прокатный стан. Клещами направлял разогретую до 1000 градусов двухсоткилограммовую заготовку для труб в прокатный стан. Потихоньку освоился, хотя и было непросто. Работа в три смены, да ещё и домой добраться надо. Выдвинули на должность освобожденного секретаря партийной организации цеха. Поработал год, всё закончилось конфликтом с руководством. Очень уж настойчиво добивался ремонта в бытовках, требовал и решения других проблем, связанных с условиями труда рабочих. Решил уволиться, да и зарплата не очень.

Уговорили поработать в отделе, который занимался претензиями, возникающими у заказчиков к продукции завода. Объездил весь Союз. Перешёл в отдел научной организации труда. Зарплата не растёт, дорога каждый день отнимает не один час. Семья без внимания. Решил поискать другую дорогу в жизни. По знакомству попал в общество «Знание». Читал лекции в разных организациях, и платили неплохо по тем временам. Шесть рублей за лекцию.

Попутно готовил диссертацию, сдал кандидатский минимум. Работу над диссертацией надо было продолжать, стал искать работу, где такая возможность у меня была бы. Так я оказался в Пушкинском ПТУ-124. Сначала работал воспитателем и преподавал обществоведение и английский язык. А уже через полгода мне предложили занять должность заместителя директора. Работал там до конца восьмидесятых. Вскоре училища в стране начали реформировать, мне в это время поступило предложение от начальника отдела кадров Ленинградской картонной фабрики Захарова Виктора Владимировича прийти поработать на фабрику.

Строила фабрика своё училище, где и должен был в перспективе я работать. В итоге не стало Ленинградской картонной фабрики, ушёл Захаров. Училище так и не построили. Нужно было думать, куда податься дальше. Терять опыт педагогической работы не хотелось, устроился на работу в нашу первую школу. Время было тяжёлое для школы. Учителя увольнялись. Вёл уроки английского языка, взял руководство классом. Ещё были живы столярная и слесарная мастерские, вёл и уроки труда. Было очень непросто. Шефская помощь школе почти никто уже не оказывал, выкручивались сами. Смогли реконструировать систему канализации, убрать из подвала грунтовые воды. Осушенные подвалы снова можно было использовать для нужд школы.

С теплотой вспоминаю своих коллег по работе в школе. А в семье, как, впрочем, и во многих других семьях в то время, начались проблемы. Зарплата в школе маленькая, да и ту платили с задержками. Только и слышно – тот в бизнес подался, тот тоже что-то своё организовал. А тот в кооперативе деньгу большую зашибает. Жена недовольна, надоело жить на копейки. Развод, и койка в общежитии на Пионерской. Уже потом мы с соседями выписали из квартиры, где мы жили, «мёртвые души», и приватизировали квартиру. Теперь у меня там одна комната. Оборудовал небольшой спортзал для себя, стараюсь поддерживать форму.

Продержался в школе несколько лет, вёл класс для детей с задержкой развития. Вполне нормальные дети, только вот обделённые в жизни вниманием. Были несколько хулиганистых ребят. Нашли они себе приключения за пределами школы и отсеялись. Остальных ребят довёл до девятого класса вполне успешно. Все они нашли свою дорогу в жизни. Надеюсь, в этом есть и моя небольшая заслуга. Не скажу, что было с ними просто. Не бросил я своих ребят, и когда уже снова работал мастером в ЖКХ. Занимался с ними на добровольной основе.

Оказался я снова в ЖКХ, выбрали меня секретарём парторганизации. А когда пришло сообщение, что партия прекратила свою деятельность, я попросил своих коммунистов сохранить партийные билеты. Кто знает, чем всё это закончится. Отказался я и от акций картонной фабрики, так как считал, что решение о приватизации –ошибочное.

Помню одну из последних партийных конференций. Рабочих в зале почти не было, одно руководство. Помню, как Володя Головнёв взял слово и стал говорить о советском прошлом. А ему один из начальников прямым текстом сказал, что мы строим не коммунизм, а капитализм. Считаю, что опустили народ тогда и морально, и материально. Тем не менее, старался оставаться на плаву.

Наш ЖКХ тогда находился в доме на Гатчинской 20А. Организовал спортивную секцию в переходе, установили турники, другое оборудование. 40 ребят приходили на занятия. И гимнасты Сулицкой Валентины Александровны здесь же занимались. Лет пять-шесть секции работали. В девяносто четвёртом удалось восстановить партийную организацию. Поговорил с людьми, согласились встать на учёт 12 человек. В девяносто шестом меня партийная организация выдвинула в депутаты. Прошёл, отработал несколько сроков, до 2014 года. Начались проблемы. Делал всё так, как говорила партия, а не руководство ЖКХ. Наверное, делал неправильно, коль начались у меня проблемы.

Шла индексация зарплат, люди рядом стали получать и полторы тысячи, и две. А у меня всё мои девятьсот рублей. Мимо кассы Желтухин. Понял, надо уходить. Пошёл по шабашкам, жить-то на что-то надо. Было всё. И с деньгами кидали хозяева, и разборки были. Девяностые года.

Вернулся в коммунальное хозяйство. Часть домов обслуживал Пушкинский кооператив, вот там мне и предложили поработать. С зарплатой тоже было не очень, волей случая оказался в Павловской туберкулёзной больнице, где и отработал десять лет. Не прекращал всё это время заниматься общественной работой.

Вышел на пенсию, характер сидеть без дела не позволил, устроился рабочим на стадион. Приводили в порядок лыжную базу. Одного хлама вывезли целый контейнер. Поработал здесь же администратором пару лет. Потом предложили нынешнюю должность ведущего инженера в ФОКе.

Не отказался и от предложения стать помощником депутата Законодательного собрания. Радует, что люди идут на приём, а когда человеку удаётся в чём-то помочь, чувствуешь себя нужным людям. Являюсь председателем районной организации «Дети войны». Не оставляю и партийную работу. Член бюро Гатчинского районного комитета КПРФ. Возглавляю партийную организацию нашего города. С администрацией отношения ровные, деловые. А по-другому и быть не может. Ведь все мы работаем ради людей. Вот вроде и всё? Что хотел бы сказать жителям нашего Коммунара? Берегите друг друга, любите свой Коммунар.

Прошли те времена, когда при слове «коммунист» у нашего поколения перед глазами вставал образ комиссара в кожанке. Изменилось и само отношение людей к партии, да и КПСС давно нет, как нет и Советского Союза. И сегодня у многих, особенно у молодёжи, уже совсем другие образы встают перед глазами, когда люди слышат слова «Коммунистическая партия». Не знаю, чья в этом вина. Время такое? Или что-то не так в жизни нашей? Не мне судить.

Хорошо помню своего соседа по родительскому дому, парторга крупного комбината. Сажал картошку рядом с участком моих родителей, так же, как и все, держал в сарае свиней. Навоз на тачке возил на поле. Вечером с мужиками-соседями не отказывался пропустить стопку самогонки. С бедой люди шли к нему домой и днём и ночью. Заболел тяжело, не смогли врачи помочь. Хоронить пришёл весь комбинат, плач стоял над кладбищем. Мужики слёз не прятали.

Знаю Александра Николаевича давно, но близко не пересекались. Поговорили вот с ним, вышел, а сам думаю. Смог бы я отказаться от акций богатого комбината – а это ведь немаленькие деньги – только потому, что считаю приватизацию делом недобрым? Наверное, нет. А он смог. Ну что же. Человек, не только верящий в свои идеалы, но и сохраняющий им верность вызывает уважение.

Хочу поздравить Александра Николаевича с прошедшим днём рождения, пожелать здоровья. Оставайся таким же неравнодушным человеком. Да, не сказал Александр Николаевич читателям о том, что он у нас ещё и председатель одной из двух инициативных комиссий города. И уже в этом году жители Клубного увидят итог совместной работы администрации и инициативных комиссий города. Налажен очень продуктивный диалог. Александр Николаевич, спасибо за беседу! Удачи!

Сергей Богданов