Чёрно-белые старые фотографии, тетради, а то и просто листки бумаги с уже едва читаемым текстом, когда-то написанным рукой наших стариков, давно покинувших этот мир. Старые вещи, хранимые в наших семьях как память о родных и близких.

Мы рассказываем детям и внукам историю своего рода, ищем сведения о наших далёких предках, где только возможно. Стараемся сохранить и передать дальше историю своей семьи, ведь мы очень хорошо запомнили мудрые слова о том, что забывший своё прошлое не имеет будущего. А разве не менее важно хранить память о тысячах и тысячах тех, чьи фамилии выбиты на скорбных плитах памятников? Памятников, установленных как знак нашей благодарности им, павшим в годы войны.

Потихоньку, благодаря неустанной работе поискового отряда нашей второй школы, находятся родственники тех, кто покоится в братском захоронении в Антропшино. Чуть легче найти сведения о наших земляках-коммунаровцах, погибших в годы войны. Живы их родные, сохранились фотографии. Живы те, кто их знал и может рассказать нам об их довоенной жизни.

Вот и наша встреча с Виолеттой Ивановной Стаценко помогла чуть больше узнать о наших земляках довоенной поры. О тех земляках, чьи имена есть в длинном списке коммунаровцев, не вернувшихся в родной дом с войны. Братья Пасконовы. Александр и Виктор.

Трудились все взрослые из рода Пасконовых на Лукашевском древесномассном заводе ещё в то далёкое время, когда массу делали из тряпья. Прапрадед Виолетты Ивановны строил кирпичное здание первого цеха, ныне снесённое новыми хозяевами нашей бумажной фабрики.

Бабушка, Захарова Пелагея Арсентьевна, приехала в населённый пункт при бумажной фабрике с сыном Иваном на руках. Здесь, в посёлке при фабрике, жили младшая её сестра Анна Арсентьевна и старший брат, Иван Арсентьевич Пасконов.

До войны все взрослые Пасконовы работали на бумажной фабрике. Иван Арсентьевич умер перед войной, сыновья Александр и Виктор погибли в боях за свою землю. Это их имена, написанные золотом на памятнике, напоминают нам о старинном коммунаровском роде Пасконовых.

Анна вышла замуж, но недолгой оказалась счастливая семейная жизнь. Муж, Иван Маркович Гайшинец погиб в первые дни войны, а Анна с сыном в сорок втором году приехала в эвакуацию к родным в Татарию. Повезло вернуться домой живым с войны и Леониду.

«Мой отец, Захаров Иван Иванович тоже начинал трудовую жизнь на Лукашевском заводе. А позже перешёл на фабрику «Коммунар» и работал сушильщиком», — вспоминает Виолетта Ивановна.

Работал Иван Иванович на бумагоделательной машине до тех пор, пока не произошёл с ним несчастный случай. Взорвался сушильный цилиндр, и его обожгло паром. Больше в цех он не вернулся и до самой войны работал в транспортном цехе машинистом мотовоза. Иван Иванович Захаров прошёл всю войну, участвовал и в войне с японцами на Дальнем востоке. Вернулся солдат домой только в сорок шестом году. Мама Виолетты Ивановны, Драненко Прасковья Артемьевна, работала машинистом-сеточником на второй бумагоделательной машине. Одной из первых получила звание отличник социалистического соревнования. Приказ от 7 марта 1946 года за подписью Народного комиссара Целлюлозной и Бумажной промышленности Союза ССР Орлова. А вот записи в её трудовой книжке: «1 августа 1941 года. Фабрика «Коммунар» Уволена по эвакуации». И следующая: «10 сентября 1944 года. Принята на бумажную фабрику «Коммунар» чернорабочей».

Разгребали завалы из грязи и хлама, восстанавливали цех, в котором в оккупацию были немецкие казармы. Но вскоре Прасковья Артемьевна снова работала машинистом- сеточником. Махнюк, главный энергетик, вывез из Германии две бумагоделательные машины, и специалисты бумажники были нужны. Несчастный случай едва не стоил жизни Прасковье Артемьевне. Упала в чан, где перемалывалась бумажная масса. И только оказавшийся рядом Фёдор Шляхота спас её от смерти.

«После несчастного случая тогдашний директор Лосев перевёл маму работать в детский сад поваром. Я тоже ходила в этот детский сад. Находился детсад на берегу Ижоры, в доме бывшего управляющего фабрикой Грабовского Александра. Вот отчество не помню, — делится воспоминаниями Виолетта Ивановна.

«А моя бабушка, Пелагея Арсентьевна, была одно время нянькой у сына Грабовского, Василия. И надо же было так случиться, что этот Василий, которого нянчила моя бабушка, стал Василием Александровичем, и преподавал мне технологию производства бумаги в институте. Однажды меня спросили, почему я выбрала профессию бумажника. Нет, это профессия меня выбрала. Весь мой род связан с этой профессией», — смеется моя собеседница.

Перед войной вся большая семья жила в доме в Клубном переулке. На месте нынешнего большого девятиэтажного дома, стоял двухэтажный деревянный дом, постройки то ли 1924, то ли 1922 года. Вот на втором этаже этого дома и жила большая семья Виолетты Ивановны. Двадцать восьмого августа сорок первого года семья уже была на берегу Ладоги, жителей посёлка отправляли в эвакуацию.

«С нами были Баландины, Царюк, Тикко-Шарковские. На свою баржу коммунаровцы опоздали. «Бог нас спас», — вспоминает Виолета Ивановна слова Царюк Надежды Николаевны, сказанные ей сквозь слёзы, когда люди узнали, что ту баржу разбомбили немцы. Никто не выжил. Эвакуированных людей привезли на Московский вокзал. Посадили всех в теплушки, и состав тронулся в путь. Куда везут, не знал никто. Перед Волхостроем их состав догнали немецкие самолёты. Все бросились в лес.

«Бомбили так, что я до сих пор слышу вой падающих бомб и страшные взрывы. В лесу меня ранило. То ли осколок попал в плечо, то ли впилась щепка от разорванного взрывом дерева. Дали отбой тревоги, мама забросила меня в вагон, и взрослые отправились искать затерявшуюся в лесу девочку. Нашли и еле успели забраться в последний вагон тронувшегося состава».

Виолетта Ивановна замолчала, заново переживая события таких, казалось бы, далёких дней. После долгой дороги эвакуированные люди оказались в Казани, а уже из Казани людей отправляли по разным местам.

Сохранила память и непривычное название деревни, где оказалась семья Виолетты Ивановны. Деревня эта, Какры-Елга Азнакаевского района, жива и поныне. Это не далеко от нынешних Набережных Челнов.

«Выжили мы первый год только благодаря заботе о нас местных жителей. В деревне, куда нас поселили, была примитивная маслобойка. Из молока делали масло. Масло отправляли на фронт, а нам отдавали пахту и обрат. Благодаря этому мы и продержались. К ленинградцам люди относились с душевной теплотой. Позже нам даже домик выделили, где мы и жили до сентября сорок четвёртого года. А уже в сентябре мы тронулись в обратную дорогу, домой. Ленинград был закрыт, только что сняли блокаду. Пропуск мы получили только благодаря бабушкиному брату, который служил в каком-то министерстве в Москве», — продолжает свой рассказ моя собеседница.

22 сентября сорок четвёртого года семья вернулась в Коммунар. Жить было негде. В доме на Клубном, откуда в сорок первом году уезжали в эвакуацию, немцы устроили конюшню.

«Приехали мы уже к зиме, поэтому искали новое жильё в тех домах, где были окна и двери. Начиналось восстановление фабрики, дети снова стали учиться в школе. В первый класс я ходила в школу в деревне Антропшино. Рядом с нынешней фабрикой «Фанема» стояло двухэтажное деревянное здание школы. Ходили в школу через поле. А во втором классе, когда шел уже сорок шестой год, учились в школе, которая находилась в Техническом переулке. Там, в одном из двух двухэтажных домов, был медпункт. Дома эти называли «директорскими». Там жили директор фабрики, главный инженер, главный энергетик Махнюк. Позже, в одноэтажном доме, стоявшим в то время между двухэтажных домов, расположились поселковый совет и милиция. Со временем посёлок стал очень аккуратным, чистеньким. В музее первой школы хранится панорамное фото посёлка тех лет, сделанное главным энергетиком Махнюком Петром Никифоровичем с водонапорной башни, которая стояла на месте одного из двенадцатиэтажных домов на Садовой улице», — этими словами и закончила первую часть своих воспоминаний Виолетта Ивановна Стаценко.

Человек, чьи предки своим трудом писали историю нашего города. Отдавали свои жизни ради того, что бы жили мы, чтобы жил и процветал наш Коммунар. Будет и продолжение воспоминаний. Будет рассказ о первых выпускниках нашей школы,об учениках и учителях. Рассказ о послевоенной жизни нашего Коммунара. Поделилась Виолетта Ивановна с нами и домашним фотоархивом. Спасибо!

Сергей Богданов